Пять мифов о генно-модифицированных продуктах

Миф первый.  ГМ – результат случайных скрещиваний

В современной генной инженерии ученые могут с высокой точностью выделять гены и внедрять их в целевую ДНК. Например, гены, которые отвечают за производства инсулина, были введены в бактерию. Гены определенных бактерий были введены в геном кукурузы и хлопка, что резко сократило повреждение этих растений насекомыми.

На самом деле, генная модификация современных культур происходила естественным путем на протяжение многих тысячелетий - и случайные события приводили к гибридам разных видов. Некоторые из таких событий привели к возникновению таких важных для человечества культур, как  пшеница, сахарная свекла, рапс и хлопок.

Пшеница, которую мы потребляем сегодня, например, является естественным гибридом трех различных диких видов. Десятки тысяч генов перемешались и сделали пшеницу быть такой важной культурой для питания человека. Современные селекционеры пшеницы выводят новые сорта после введения в их геном тысяч неизвестных генов из дикорастущих трав – и все это  без каких-либо нормативных требований или специального тестирования. И, конечно же, без участия генной инженерии. Ирония заключается в том, что этот метод рассматривается как вполне приемлемый способ выведения сортов.

Миф второй. ГМ  решит все проблемы с урожайностью и обеспечит продовольственную безопасность

Важно помнить, что  генные технологии являются лишь одним из инструментов, которые могут оказаться полезными для будущего человечества. Не менее важный вклад в область землепользования и обеспечение продовольственной безопасности вносят традиционные селекция, агрономия, наука управления земельными ресурсами  и устойчивое развитие научных исследований.

Новый сорт может дать производителю многие преимущества: высокую урожайность, адаптированность к региону выращивания,  высокую устойчивость к болезням или вредителям.  Что еще более важно, он может быть выгоден в плане цены для конечных пользователей и потребителей.

Как правило, традиционная селекция направлена  на получение какого-то одного признака, либо целого комплекса.   Как правило, ГМ-технология способна внести только один или два из этих признаков, хотя на сегодняшний день на кукурузе получены сочетания до восьми генов.

Некоторые из этих признаков могут передаваться по наследству – например,  высота растений и время цветения. Но в большинстве случаев полезные признаки находятся под контролем множества генов – например, засухоустойчивость, урожайность, качество клейковины.  

ГМ-технологии пока не могут решить мультигенные задачи. Возможно со временем, когда мы узнаем больше о фундаментальной биологии лежащие в основе этих черт и определить ключевые гены оптимизировать.

Миф третий: ГМ вредят окружающей среде

На самом деле, получено достаточно много экономических выгод от ГМ. Например, внедрение модифицированных культур позволило массово сократить использование пестицидов в некоторых отраслях растениеводства. Например, ГМ сорта хлопчатника позволили на 80% сократить использование пестицидов.

Меньше пестицидов – меньше парниковых газов, связанных с использованием техники, меньше стока вредных веществ в грунтовые воды, меньше остатков химикатов в продуктах питания, больше  биоразнообразия.

ГМ-культуры, устойчивые к гербицидам также привели к улучшению методов ведения сельского хозяйства. Это привело к более эффективному расходу воды и электричества, меньшей деградации почв и повышению урожайности, все эти моменты чрезвычайно важны  для фермеров.

Миф четвертый: ГМ-пища рано или поздно сделает из человека Франкенштейна 

Не изменяя растение радикально, генетика помогает совершенствовать существующие культурные  растения в нужную человеку сторону. Например, улучшая питательность продуктов, , помогает повысить урожайность или устойчивость к вредителям. Сегодня в большинстве страен работают сильные регулирующие стандарты для обеспечения безопасности ГМ культур.

Ученым нет смысла проводить опасные эксперименты – поэтому генетики работают только на рыночный спрос. Нужно более высокое содержание белка в культуре? Сделаем! Устойчивость к насекомым? Попробуем. Почти все нововведения ставят своей целью  улучшение культуры производства, качества продукта и полезность для здоровья. 

Часто ГМ-технологии не предполагают введения каких-либо новых генов из другого вида. Генетики просто вызывают экспрессию (более сильную выраженность) какого-либо существующего гена.  Или напротив, «выключают» какой-либо ген, мешающий достижению цели. Такое отключение может иметь важное значение при изменении состава питательных веществ. Например, уменьшение крахмалистости зерна помогает получать растения, помогающие снижать заболеваемость некоторыми видами рака.

Экспрессия помогает проводить детоксикацию окружающей среды  - например, при повышении уровня алюминия или солей в почве. Некоторые растения становятся способны забирать вредные вещества из почвы.

Миф пятый: изучать ГМ-растения могут только крупные иностранные коммерческие  компании

Исследования ГМ растений внесли большой вклад в наше понимание того, как растения функционируют. Это дало огромные выгоды и для проведения традиционной селекции. Тем не менее, коммерческие исследования признаются чрезвычайно дорогостоящими из-за необходимости строго контролировать территории под ГМ-культурами

Финансовых рисков здесь немало. Скажем, ГМ-продукты не будут приняты производителями, в случае их отрицательного влияния на окружающую среду или ценность сельскохозяйственной продукции. Более того, если потребители против ГМ, то такие растения в итоге  не будут выращиваться.

Принятие сортов, устойчивых к насекомым и некоторым гербицидам оказалось на редкость успешным. Это был первый случай такого быстрого и единодушного одобрения новшества со стороны фермеров -  ведь эти сорта предлагали реальные выгоды с точки зрения затрат. Несмотря на это, традиционные сорта остаются доступными и могут быть сохранены, если фермеры хотят продолжать растить их под конкретный рыночный спрос.

Подавляющее большинство финансирования американских исследований CSIRO, относящихся к генной технологии,  исходит от правительства США, некоммерческих организаций и исследовательских центров. Инвестиции от  частных компаний составляет менее 0,2% от общего бюджета CSIRO в размере $1 миллиарда.